<<
>>

1.5.1. О чем говорит опыт реформ в посткоммунистических странах


Ход российских экономических реформ не вмещается в узкие рамки той или иной экономической теории, он неизмеримо богаче. Россия идет самобытным путем, сочетая на практике рецепты многих школ и концепций.
Поэтому непродуктивно заранее исходить из какой-то одной, «правильной» на все случаи жизни, теории. Теория — это обобщение практики, а последняя должна быть прагматичной и ориентированной исключительно на здравый смысл, на экономический и социальный интерес. Рожденная на базе такой ориентации, теория в свою очередь должна претерпевать изменения под воздействием хода событий на практике. И если теория не меняется, не развивается, не обогащается все новыми и новыми концепциями и учениями, она отрывается от жизни и в конечном счете исторически отвергается как несостоятельная для изменившихся общественных условий. Примеров тому — огромное множество.
Прежде чем обратиться к практическому опыту российских экономических реформ, рассмотрим, как идут дела с реформами в других посткоммунистических странах.
Споры о выборе радикального или эволюционистского пути рыночной трансформации начались в Польше летом 1989 г. С тех пор они охватили весь мир, включая Россию, и приобрели чрезвычайно острый характер. С того времени на путь рыночной трансформации встало почти 30 стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), Балтии и бывшего Советского Союза. Что же у них получается?
Сегодня можно утверждать, что лучших результатов добились страны, вставшие на путь радикальных преобразований (Польша, Чехия, Словения, Прибалтийские государства). Они уже прошли период экономического кризиса и продемонстрировали стабилизацию или даже начало роста производства.
Страны же, осуществляющие медленную, постепенную трансформацию командной экономики в рыночную (Болгария, Венгрия, Македония, Хорватия, Словакия, большинство государств СНГ), добились весьма скромных результатов.
Здесь продолжается спад производства, достаточно велика инфляция и мало сделано (или ничего не сделано) для создания рыночной инфраструктуры и перехода от распределительного мышления к рыночному. Особое место в этой группе занимает Венгрия, которая, хотя и придерживается эволюционистской страте-
гии, сумела довольно далеко пройти по рыночному пути и обрела вполне благополучную экономику. Объясняется этот исключительный случай, по-видимому, тем, что рыночные реформы начались в Венгрии еще в 1968 г. и проводились достаточно последовательно.
Страны, проводившие радикальные реформы, добились существенных результатов не только в либерализации своей экономики, ликвидации бюрократических институтов прежней командно-административной системы, но и в практическом осуществлении макроэкономической или финансовой стабилизации, создании рыночной инфраструктуры. Бюджетный дефицит сначала был резко уменьшен, а затем практически ликвидирован.
Страны, осуществляющие реформы более медленно, не добившись макроэкономической стабилизации, несли большое бремя бюджетного дефицита и высокой инфляции. Отмечая изложенные и подобные им факты, необходимо, однако, ясно отдавать себе отчет в том, что суть вопроса о переходе к рыночной системе вовсе не сводится к априорному выбору стратегии этого перехода или к его темпам. Главное в том, чтобы добиться перехода эффективного и не слишком дорогостоящего. И в разных странах этот выбор делается по-особому — в зависимости от их конкретных условий. В то же время не все элементы рыночной трансформации должны изменяться высокими темпами. Естественно, что быстро должна осуществляться макроэкономическая стабилизация, ибо без ее достижения трудно говорить о продвижении по другим направлениям реформационного процесса. Иначе обстоит дело с приватизацией и структурными сдвигами в экономике: здесь высокая скорость, как правило, не дает необходимого и надежного результата. В этих областях государство должно играть важную регулирующую роль, быть гарантом частных инвестиций и социального благосостояния, защитником прав собственности.
Сторонники радикальных реформ в странах ЦВЕ обычно обращают внимание на провал в прошлом попыток постепенного реформирования социализма в надежде на его трансформацию в «рыночный социализм».
Они справедливо утверждают, что только при серьезном государственном вмешательстве можно наилучшим, если не единственным, путем провести необходимые институциональные и политические изменения и создать хорошо функционирующий рыночный механизм; подчеркивают, что независимо от выбора стратегии переход к рынку неизбежно болезнен для общества, связан с падением производства и снижением уровня доходов. Выбор радикальной стратегии рыночной трансформации от такой платы не освобождает, но делает ее значительно меньшей, чем при стратегии эволюционистской.

Сторонники постепенных, медленных реформ не менее правы, когда обращают внимание на то, что упор целиком на рыночные силы не может дать должного эффекта, что постсоциалистические страны должны создать институты частной и коллективно-частной (публичной) собственности, что делать это следует постепенно. С этих позиций радикалов не без оснований критикуют за недооценку исторического опыта институциональной эволюции и склонность к «большевистским» методам проведения реформ.
Что касается опыта Китая, то ни одна из рассматриваемых нами стран не взяла его на вооружение. И в этом нет ничего удивительного. КНР — уникальная в своей специфичности страна с огромным сельским населением, недостаточно развитая в промышленном отношении, с низким уровнем доходов и огромной диаспорой за границей. Успехи экономических реформ в этой стране неоспоримы, но стратегия, на которой они основываются, для России неприемлема.
Во-первых, экономические реформы в Китае базируются на переводе крестьян из членов коммун в мелкие фермеры (аграрная реформа) и создании новых промышленных предприятий в сельских регионах (промышленная реформа). Иными словами, все привязано к сельскому хозяйству, к трудовому навыку терпеливого китайского крестьянина-труженика. Это действительно огромный традиционный источник энергии для прогресса в Китае. В России же сельское хозяйство не только гораздо меньше по удельному весу в экономике, но — главное — полностью деморализовано долгими годами тоталитаризма.
Здесь почти нет молодежи, за годы колхозно-совхозной монополий в очень большой степени изжиты навыки интенсивного'и качественного труда. Аграрный сектор России беспомощен без государственных субсидий, слабо ориентирован на рынок, активно сопротивляется каким-либо изменениям. Кроме того, Россия имеет небольшой опыт семейных контрактов (подрядов), на чем основана аграрная реформа в Китае. Сельское хозяйство России давно уже убыточно и вряд ли сможет служить хребтом экономических реформ.
Во-вторых, Россия более урбанизирована, чем Китай. Промышленность, к тому же крупная, находится в городах. Сооружать новые предприятия в сельской местности, когда имеющиеся в городах мощности используются лишь примерно наполовину, попросту нет смысла. Нужно ждать прогресса в перестройке уже существующих промышленных предприятий в процессе их приватизации. А в Китае приватизации нетвообще, и это означает, что в недалеком будущем КНР придется решать связанные с нею.серьезные проблемы.

В-третьих, у Китая перед Россией большое преимущество в притоке иностранного капитала. В основе здесь лежит этнический фактор — многие из живущих за границей китайцев располагают значительными капиталами. Почти 75% иностранных инвестиций в Китай поступает из Тайваня, Гонконга (1 июля 1997 г. вошел в состав КНР) и стран Юго-Восточной Азии с большой прослойкой китайского населения. Между тем о богатых русских за рубежом слышать почти не приходится; у нас просто нет экономически монолитной и богатой российской диаспоры. Следовательно, и применительно к привлечению капитала из-за рубежа нам надо идти другим путем: создавать благоприятные условия для иностранных инвесторов независимо от их национальности.
В-четвертых, нельзя не учитывать коренные различия в политической ситуации и в политическом режиме обеих стран. Китайские реформы проводятся в рамках «рыночного социализма» под жестким контролем со стороны КПК. Плановики и чиновники управляют отраслями и предприятиями. Сколько-нибудь серьезного сопротивления оппозиции там нет.
В России такое уже просто невозможно. Экономические реформы у нас находятся под прессом давления с разных сторон, включая непримиримую оппозицию. Более того, даже в руководящих кругах нет единства по поводу стратегии и тактики этих реформ, хотя реальное осуществление последних в России больше всего нуждается в консенсусе и решительном проведении определенного курса. К тому же в отличие от Китая реформы в России имеют весьма разнообразный территориальный спектр, когда местные власти, игнорируя указания центра, проводят их по-своему (и часто отнюдь не в рыночном ключе). Именно поэтому российский Центр воздерживается создавать свободные экономические зоны в стране: они могут стать дополнительным фактором ее дезинтеграции. В Китае же такие зоны стали важным фактором осуществления реформ.
В Китае экономические реформы сконцентрированы на более узком круге вопросов и не сопровождаются реформами политическими. У нас те и другие реформы шли и идут одновременно. Это сложнее. Но никто не докажет, что однопартийный порядок лучше, чем многопартийный беспорядок. История рассудит. Но в целом для российского населения экономические реформы китайского типа были бы очень длительными и не дали бы желаемых результатов. Кроме того, нельзя забывать и о том, что в Китае официально не говорится о переходе к реальному рынку: речь идет о «повышении эффективности социалистической экономики». В результате этого Китай неизбежно столкнется
вскоре с проблемами институциональной трансформации, которые, хорошо ли, плохо ли, но уже решаются в России.
<< | >>
Источник: Л.И. Абалкин. Курс переходной экономики. 1997

Еще по теме 1.5.1. О чем говорит опыт реформ в посткоммунистических странах:

  1. 1.5.1. О чем говорит опыт реформ в посткоммунистических странах
  2. РОССИЙСКИЕ РЕФОРМЫ: ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ
  3. ОПЫТ РОССИЙСКОЙ РЕФОРМЫ
  4. Чем подготовлен мировой кризис? Можно ли говорить, что сама система общества потребления подтолкнула глобальный капитализм в пропасть?
  5. 2.1.1. Опыт развитых стран
  6. Опыт строительства социализма в странах Восточной Европы
  7. Давайте немного отойдем от макроэкономических вопросов и обратимся к прессе. С чем связан кризис российской медиаотрасли, о котором все больше говорят в самих наших изданиях?
  8. 30. Опыт строительства социализма в странах Восточной Европы, Азии и на Кубе.
  9. § 6.2. Налоговые реформы в зарубежных странах после Второй мировой войны и в 80—90-е годы. Современные тенденции развития налоговых систем зарубежных стран и их гармонизация
  10. 3. Промежуточные итоги реформ в странах с переходной экономикой
  11. 3.7. Либеральные реформы в странах социализма
  12. 71. Влияние аграрной реформы на экономику страны
  13. 2. Трудовые затраты в других странах гораздо ниже, чем в США